Архив за месяц Декабрь, 2011
2007 Хартия Лавизма
Хартия лавизма
Безумство линий, буйство красок,
Сверхсовершенный танец форм -
Он рядом с нами, его видно,
Цвета, тона поют здесь хором.
Кипит котел бурлящей лавы,
Дающей чудеса так просто,
И откровенья многоцвета
Готовы вырваться на холст.
РОЖДЕНИЕ ИДЕИ
Наибольшую часть всей информации человек получает визуально. Поэтому новые идеи сначала проявятся в живописи, как в искусстве визуального воплощения. И задача художника, как мы ее видим — выплеснуть на холст идеи нового мира непосредственно, минуя колючую проволоку видимостей. Живопись прошлого, т.н. помпейского корня достигла своего апогея и одновременно финала, в середине прошлого века, закончившись окончательным разрывом ограничивающих пут. Абстракционисты освободились от арматуры ценой радикального взрыва формы. Это был конец тысячелетнего помпейско-греческого цикла живописи.
СОВРЕМЕННАЯ ЖИВОПИСЬ
Современная живопись — это неуклюжая попытка вернуться в прошлое, собрав осколки старой формы и склеив кусочки в калейдоскоп бесконечно повторяющихся фрагментов абстракции и иллюстрации, лишь с новыми эффектами, похожими на фильтры Фотошопа. Ее смысл заключается в том, чтобы придумать трюк, размазав новым эффектом все тот же старый каркас видимости.
ЛАВИЗМ
Лавизм исходит из другого принципа. Мы идем за пределы видимостей, сквозь форму-абстракцию и приносим из универсальной свободы творчества красоту ПЕРВОФОРМЫ. Творят уже не законы построения изображения, какими бы претенциозными они не казались, не старые средства выражения, т.е. явный или завуалированный контур. ТВОРИТ УЖЕ САМА ПЕРВОФОРМА, ЛАВОЙ ИЗЛИВАЮЩАЯСЯ НА ХОЛСТ
РЫНОК
На рынке современной российской живописи совершенно отсутствует товар иррационального качества. Спрос на него, возможно, уже сформировался. Лишь сейчас движение ЛАВИЗМ, несущее иррациональную высоту, выходит на рынок. Касательно справок, публикаций, списков биеннале и других достижений, мы ответим, что не теряли свое драгоценное время и силы на сбор всего этого. Мы мучительно прорывались сквозь форму и абстракцию, в поисках новой живописи, и принесли из мира первоформы найденные сокровища. Лавизм только начался! МЫ ПРЕДСТАВЛЯЕМ ЖИВОПИСЬ, мы не предоставляем справки!
CИЛА КРАСОТЫ
Немного о том, что отличает истинную живопись. В живописи красота неотделима от силы. Если взять великие произведения, как далекого, так и недавнего прошлого, то можно заметить, что их отличает одна особенность — красота. Все лучшие картины невероятно красивы! И сила! Сила красоты, сила ритма, мощь средств выражения и абсолютная убедительность. Однако современная живопись, старается пренебречь аспектом красоты, шарахаясь от нее и боясь попасть в чары красивости. Среди современных произведений есть сильные картины, мощно выраженные, с яркой экспрессией. Эти картины даже красивы по-своему. Но, увы — это не та красота, не красота, приводящая в движение человеческие души, сердца и нервы, не НАДРАЦИОНОАЛЬНАЯ красота.
НАДРАЦИОНАЛЬНАЯ ИЛИ ИРРАЦИОНАЛЬНАЯ КРАСОТА
Экологи подсчитали, что человек 80 процентов средств тратит на визуальные, а значит эстетические потребности. У людей с богатой культурой и развитым интеллектом эстетическое чувство особенно обостряется, утончается, требуя удовлетворения на фоне разрастающейся болезни агедонии. И только надрациональный (иррациональный) свет, может удовлетворить самый корень эстетического чувства, покорив, ослепив его и принеся ему долгожданное блаженство.
Хартия Лавизма
2010 Что такое Творчество
Так что же такое Творчество?
Прежде всего, Оно не имеет никакого отношения к рассуждениям о нем. О нем нельзя ничего сказать, нужно иметь счастье лицезреть или читать бессмертное.
А творчество – это ежедневный труд. Труд, подчас изнуряющий, труд многогранный, требующий не только упорства и настойчивости, но и мудрости, и неординарности в походе и изобретательности. Можно в луче чистого ума творить изумительные узоры, ложащиеся на фантастические цвета, а можно и в совершенно простых вещах обнаруживать непредсказуемую красоту, срывая завесу с тайны.
Можно взлететь высоко в небеса и парить, едва касаясь легкими стопами горных вершин, а можно погрузиться в бесконечные воды многообразия этого мира.
Это огромные сферы, гигантские протяженности пространства и времени, и простая теплота слов, идущих прямо к сердцу.
А еще – это поиски. Истина не стоит на месте, и мы вынуждены бежать за ней, скакать лихим галопом, чтобы не отстать, чтобы быть на грани трепетного мига. Это отвага воина, смело идущего наперекор запретам и узости, наперекор ржавым рамкам и отжившим посмешищам. Это терпение раба, годами надрывающегося на галере тяжелейшего труда, Это упорство первопроходца, прокладывающего дорогу в непроходимых джунглях, иногда собственной кровью. Это радость и отчаяние, это находки и потери. Это слой за слоем работа археолога, это бешеный прыжок в безумную пропасть. Это смех Бога и улыбка младенца. Это День. Это Солнце. Это Знамя Утренней Зари.
Но много тружеников, и из них лишь единицы настоящий дар!
Почему так?. Можно сказать лишь символически. Чтобы подняться к тому созидающему свету, чтобы окунуться в его потоки и черпать ковшом сокровища, выплескивая их на свои полотна необходимо, чтобы Милость Божья коснулась вас, потому что этот Свет есть Истина и Жизнь, ибо это Он, Всевышний Господь. И если вам посчастливилось прикоснуться к этому напряженному Свету, к этому безумному Потоку, к этой животворящей Силе и если вы сумели выразить это словом, линией или нотой, то это и есть Творчество, ибо Он пребывает в Нем.
2009 Поэма «Картина»
Весенний ветерок шептал,
И по реке тянулись льдины,
А я впервые представлял
Свою далёкую картину:
Власть над стихиею ЛАВИЗМА,
Поток и мощь чудесных форм,
Что из абстрактного единства
Родятся, точно волны в шторм.
Но, видимо, не пробил час
Большой, ответственной работы,
И кровь не та кипела в нас,
И был я молод, беззаботен.
Летели дни, года летели.
Была простая беготня.
Но краски яркие горели,
Пленили, мучили меня.
И вот однажды светлой осенью
На берегу Москвы-реки,
С себя одежду резко сбросил,
Порыв отчаянный возник.
Я побежал навстречу ветру,
Как будто оборвался трос,
Ушли Вопросы и Ответы,
Желанье страстное зажглось.
II
Начав сей труд, нелёгкий слишком,
Я шёл в потёмках, наугад,
Не зная, что с мечтаний высших
Я прямиком спускался в ад.
И чтобы муки улетели,
Чтобы оставили меня,
Я предавался канители
И суете простого дня.
Но возвращался я к картине,
К мечте не пойманной своей.
Срывая боли паутину,
Я жил и умирал над ней.
И сердце бешеное билось,
Давался с боем каждый день,
Но ничего не получалось.
Отчаяние стучалось в дверь.
Попытки делал вновь и вновь я.
И думал: «это дОлжно быть!»,
Пытаясь внутреннею кровью
Себе дорогу проложить.
III
И вот настал тот день, тот час,
Когда впервые я коснулся
Огня, что сводит нас с ума,
И Божий Дар во мне проснулся!
Разжегся в сердце огнь великий,
И радость — небо стало ближе,
О, золотые искры, блики,
Лазурь, которая живет и дышит.
О, колорита откровения!
Огромными шагами ввысь
Цвета, как птиц лиловых пение,
В мои полотна ворвались.
И шаг, и штрих был точным, быстрым,
И Красота уже здесь, рядом,
Мазком могучим, страстным, чистым
Ты создавал миров парады.
По волшебству, по мановению
Потоки творчества лились,
Рождались лёгкость, вдохновение,
И ритм, и музыка, и жизнь.
IV
И вот она, рождЕнна в муках,
Воздушной лёгкости полна,
Легли мазки подобно звукам,
Соткался ритм из серебра.
Тончайших линий порождение,
Контраст и фейерверк цветов,
Как всех исканий завершение,
Как торжество волшебных снов.
Мои друзья, вокруг весь мир,
Какие краски тут, о Боже!
Где каждый волен созидать,
Как любит он, и как он может!
